~166673

в гостевой книге

Не по теме хотел сказать, все откладывал, туда-сюда...

А с другой стороны почему сразу вдруг не по теме. По теме.

Ребята. По косвенным признакам можно судить: с нами больше нет сэра Сада, который для ФКФВ в свое время подобрал изысканный никнейм Битюг.

Если так посмотреть, мы ничего доподлинно о Саде-Битюге не знаем. В последнем посте на ФКФВ Битюг написал про 74 года, и примерно наверное столько ему и было. Еще когда-то кто-то писал, что Битюга зовут не то Виктор Иванович, не то еще как-то. Это все неспроста: Битюгу важно было полное, тотальное инкогнито, ведь он грандиозно, свирепо, просто термоядерно тралировал околофакеловскую сетевую аудиторию, вы только вчитайтесь, два десятка лет. От легендарного Петровского, который пережил десятилетний полураспад, Битюг мигрировал на юкоз и в финале — на ФКФВ. Мне было и есть очень приятно, что Битюг осел у нас на огоньке на несколько лет, забросив все остальные площадки; это ценное признание и лестная оценка.

От Битюга мы познакомились с легендарными панчами про Колос Садовое, Карлушу, табуретовку, пьяные зачатия в канаве, «етить туды в качель», «пороть и режимить», да мало ли еще что. Это только на первый взгляд наивная рофлопанорама, но строго говоря, это колоритнейший, аутентичный околофакеловский фольклор, за годы окрепший до узнаваемости песен Аллы Пугачевой и матерой твердости чугуна. Битюговская мифология (при всей заезженности этого термина) фонтанировала годами так сильно, что впервые прикоснувшись к ней, читатель шокировался, изумлялся, чертыхался, горел в гневе, сбивал пальцами клавиатуру, — но никогда не оставался безразличным. Маэстро провокации, Битюг собрал целую паству поклонников (например, сэр Каукейк), которая переезжала вслед за Садом сколько того требовали обстоятельства, а кто еще может похвастаться таким признанием? Факел — в смысловом отношении важный клуб для России, и вероятно сам того не осознавая, Битюг годами жег напалмом в полном соответствии с этой максимой: у нас не как у других, у нас уже есть все свое, увлекательное, спорное и неоднозначное, но оно есть и его много.

О вас, сэр Битюг, мне неизвестно буквально ничего, и нельзя съездить к вам ни в Анненский («в губернию»!), ни в Раменский район, да даже узнать ваше имя у меня наверное не получится никогда. Вы не дожили и не увидите седьмой заход Факела в вышку, искристо не расскажете про ослепительный Труд и не напишете предельно оскорбительный тейк про полиционерские цвета в сегодняшней факеловской форме.

Но я вас навсегда запомню, как ярчайшее явление, несовместимое с посконным статичным жухлым вакуумом — атмосферой, которую я сам терпеть не мог никогда в жизни.

Таких, как вы, возможно, больше не будет никогда, и тем ценнее было находиться в вашей скромной компании.

Мне будет вас очень не хватать.